На передовой, где-то в грязи и пыли, стояли ребята из российской роты — крепкие, обветренные, с руками в мозолях и хуями, которые уже сто лет бабу не видели. Среди них были два кореша, Ванек и Коля, прошедшие огонь и воду, но все еще с огоньком в глазах. Война войной, а жить-то хочется, и ебаться тоже.
А в соседнем селе жили две девки, Светка и Наташка — местные, шальные, любительницы острых ощущений. Обеим лет по двадцать пять, сиськи упругие, жопы как персики, и мозгов ровно столько, чтобы понимать: секс под артобстрел — это, блядь, их фетиш. Они слухом дошли, что бойцы рядом окопались, и решили: “Пойдем, дадим мужикам расслабиться, заодно сами кайф словим”.
Вечер выдался жарким — в прямом и переносном. Артиллерия лупила где-то вдалеке, снаряды рвались, земля дрожала, а Ванек с Колей сидели в блиндаже, курили самокрутки и пиздец как скучали. Тут вваливаются Светка с Наташкой, в коротких шмотках, с бутылкой самогона в руках. “Привет, мальчики, не скучаете?” — говорят, а сами уже глазами стреляют, будто на прицел взяли.
Ребята охуели, но долго не тупили. Светка сразу к Ваньку присела, юбку задрала, показала, что трусов нет, и шепчет: “Люблю, когда долбят — и пушки, и мужики”. Наташка тем временем к Коле пристроилась, расстегнула ему ширинку и давай хуй теребить, пока где-то рядом “Град” ебашит, и стены трясутся.
Только они начали — Светка на Ванька сверху села, а Наташка Коле в рот дала — как снаряд шарахнул в ста метрах. Блиндаж затрясло, пыль с потолка посыпалась, а девки вместо того, чтобы ссаться от страха, застонали громче. Светка скачет на Ваньке, орет: “Давай, блядь, глубже, пока нас не накрыло!” Ванек, в ахуе, но в деле, вгоняет ей так, что она чуть не задыхается от кайфа. Коля Наташку раком поставил, ебет, а она кричит: “Сильнее, сука, как будто последний раз!”
Артобстрел усиливается, взрывы ближе, а эти четверо долбятся, как будто завтра не будет. Стол трещит, самогон разлился, девки мокрые от пота и похоти, а пацаны пыхтят, как паровозы. В какой-то момент снаряд так ебанул, что свет мигнул, и Ванек с Колей кончили одновременно — прямо в девок, без всяких церемоний. Светка с Наташкой тоже орали, кончая, пока земля под ногами ходуном ходила.
Когда все стихло, они рухнули вповалку, потные, грязные, но довольные, как черти. Светка засмеялась: “Ну что, бойцы, заебись расслабились?” Ванек только кивнул, а Коля пробормотал: “Если так воевать, я готов хоть год тут сидеть”. Девки ушли под утро, пообещав вернуться, когда снова начнет долбить арта. А пацаны потом еще долго вспоминали эту ночь, где война и секс, блядь, слились в одно.